Сравнительно-исторический метод требует, пожалуй, еще более тщательного применения научной парадигмы и смелой исторической интуиции. В самом деле: чтобы строго и с пользой провести сравнительный анализ либеральной журналистики в Англии XVIII века и проникновения идей либерализма в русскую журналистику начала XIX (или расцвета либеральной журналистики в начале XX века), потребуется не только много усилий по сбору и систематизации эмпирического материала. Затем необходимо также строгое изучение «внутреннего» состояния сравниваемых явлений (моделирование, структурно-функциональный анализ изданий, применение сравнительного подхода в целях представления либеральных изданий страны в целом, что требует использования метода идеализации). И никак не обойтись без пристального взгляда на «внешние» условия возникновения и функционирование либеральной журналистики (социальной структуры общества, политической системы, законодательства, структуры журналистики страны, порождающих факторов развития либеральной журналистики, в том числе характера массового сознания и состояния аудитории, и т.д.). «Чистые» сравнения без учета специфических факторов ведут к антиисторизму. Сравнительно-исторический взгляд на вроде бы идентичные издания (на «Дух журналов» начала XIX века и еженедельник «Мир за неделю» 90-х гг. XX века, перепечатывавших материалы из СМИ разных направлений), требует учета множества обстоятельств, в частности, характера подцензурного «плюрализма» 1810-х гг. и «плюральности» 1990-х гг. Историческая аналогия требует поиска в разных объектах (А, Б, В...) сходных признаков (x, y, z...), причем важно удостовериться в том, что эти признаки структурно-функционально близки и существенны. Каковы, допустим, сравнительные характеристики материалов «разгребателей грязи» в США начала XX века и «расследовательская журналистика» в России нашего времени? Надо понять причины возникновения, сходства и различия, тенденции развития.
Сравнительный анализ, проведенный «по полной программе» позволит построить такую историческую аналогию (лучше сказать — параллель), в которой будет в лучшем случае «пополам» сходств и различий. Но вычленение того и другого крайне важно для понимания тенденций развития европейской журналистики. Но можно поставить и более сложную задачу — скажем, применить сравнительно-исторический подход к СМИ, действующим в разных цивилизационных системах.
Но даже сравнительно-историческое изучение журналистики разных десятилетий или столетий одной страны в силу изменчивости структуры и характера деятельности журналистики, формирования новых направлений в ней, социальной ситуации в стране и политики властей, общественных настроений и т.д. также требует использования широкого круга методологических средств. Если, конечно, исследователь не хочет ограничиться фактографией, сравнительной демонстрацией эмпирического материала по той или иной проблемно-тематической линии в разные эпохи (например, характера либеральных идей, «рвавшихся» в журналистику начала XIX века, и контента либеральных изданий начала XX века).
Использование сравнительно-исторического анализа в идеале не может ограничиться констатацией сходства — различий. Если взгляд исследователя устремлен в будущее, он может предлагать, используя все исторически ценное, прогнозы и сценарии развития на основе выдвижения «идеальных типов» (характера СМИ и их социальных позиций, форм деятельности, менталитета журналистов и т.д.). На основе изучения изданий типа «Духа журналов», «Мира за неделю», разнообразных дайджест-СМИ можно строить значимое для современности представление об общественных (общественно-правовых, государственно-общественных) СМИ. Это тот «третий» тип СМИ, которые, представляя вниманию аудитории все разнообразие позиций, на основе сопоставительного анализа с точки зрения общенациональной (и вообще глобальной гуманистически-демократической), информационно обеспечивали бы конструктивные социальный диалог и продвижение к социальному согласию.